Дочь Махтана

Она шла среди тел по когда-то белым улицам Альквалондэ. Тут и там лежали трупы – тэлэри и нолдор перемешались в этом мире смерти. Ветра не было, было тихо… странно тихо. Она шла совсем одна, красивая эльфийка с медно-рыжими волосами и в черном платье вдовы. Она давно уже была «вдовой при живом муже». Она отказалась признать, что не муж он ей. Она любила его… она любила его черные глаза, в которых когда-то часто горела усмешка, любила его улыбку, любила длинные волосы чернее этой тьмы. Любила его слова, любила все, что создавали его руки. Почему, почему так случилось? Что разбило эту любовь? ЧТО? Или кто?
Вдруг что-то знакомое блеснуло на мостовой. Она склонилась над одной мертвой тэлэрэ – из ее груди торчал серебристый кинжал с необычного оттенка рубином в рукояти. Цвета волос нолдэ….
«Амме! Амме! Смотри, какая красота!» - неподдельный восторг в его глазах, свет Лаурэлина на светлом металле, лежащем на его протянутых ладонях.
«Папа сделал?»
Он тогда чуть отшатнулся назад: «Нет, мы с ним вместе сделали! Честно!»
«Верю я тебе» - она улыбалась, трепала его по волосам. – «Красивый очень, молодцы вы с папой!». Он тоже улыбался. Беспечный, красивый, похожий на нее…
А теперь кровь на этом же кинжале. Ей казалось, что слезы накатывают на глаза, но нет – они были сухи. Святые Валар, да что такое?!
Она аккуратно вытащила кинжал из трупа и обтерла лезвие об подол платья. Платье не жалко, а кинжал – очень. Потом взгляд нолдэ упал на что-то зажатое в ладони погибшей.
Прядь волос… это была прядь длинных медно-рыжих волос…
Она аккуратно разжала кулак мертвой и взяла прядь в свои руки. Нет… нет… нет… она не могла поверить, что он убил. Убил. Он. ОН же никогда… никогда не хотел убивать.
Нолдэ быстрыми движениями сплела прядь в тонкую косичку, чтобы сохранить через века. Они не вернуться – она знает это, они никогда не вернуться. И сердце болит.
Никто не вернется…
Ни Мастер, похитивший ее сердце…
Ни Высокий, так похожий на нее…
Ни Певец, чьему голосу внимал весь Тирион…
Ни Светлый, которому сам Оромэ отдал пса из своей своры…
Ни Темный, чей острый язык надолго еще будет в памяти всех нолдор…
Ни Искустный, что был так похож на своего отца – внешне и в мыслях
Ни Близнецы, в охоте которых опережал только их старший брат…
Она чувствовала слезы на своем лице, она – одна. Одна… хотя нет, есть еще та девушка, жена ее сына, ведь она тоже теперь одна.
Две женщины – таких разных, яркая как огонь, дочь Махтана и хрупкая черноволосая нолдэ - с такими похожими судьбами. Они ушли – их мужья, их дети. Ушли, чтобы не вернуться…